«Мы расширили нашу географию»

Со 2 по 6 июля в Подмосковье прошла летняя школа «Инструментальные методы в институциональной экономике» (RSSIA-2010), организованная Лабораторией институционального анализа экономических реформ (ЛИА) ГУ-ВШЭ. Своими впечатлениями делятся руководитель ЛИА, директор по академическому развитию ГУ-ВШЭ Мария Юдкевич, другие эксперты и участники школы.

 Видеозаписи с RSSIA-2010

— Мария Марковна, летняя школа институционального анализа проходила уже в четвертый раз. В чем заключалась специфика RSSIA-2010?

— В прежние годы нашей основной идеей было собрать людей из разных регионов России и соседних государств, в основном аспирантов, молодых преподавателей и исследователей, которые интересуются институциональной экономикой, для того, чтобы они имели возможность послушать лекции экспертов, рассказать, чем они сами занимаются, и получить экспертную реакцию на свою работу. В этом году формат школы был немного изменен. Во-первых, мы расширили нашу географию, так что из тридцати участников треть оказалась аспирантами и молодыми исследователями из-за пределов СНГ — из Китая, Германии, Италии, Индии, стан Южной Америки. Расширение географии — помимо того, что к нам приехали новые люди с новыми темами — позволило перейти на английский как на рабочий язык нашей школы. Это довольно значительный шаг вперед, поскольку, в дополнение ко всему прочему, участники получили возможность «потренировать» свой английский в реальных условиях международного академического общения.

— Состав экспертов в этом году также был интернациональным?

— Да, Ярослав Кузьминов, открывавший школу, и я представляли Высшую школу экономики, но у нас были также Егор Артемов из Университета Мельбурна, Андрей Бремзен из Российской экономической школы, экономист Рассел Питтман, который работает в департаменте антимонопольного регулирования Министерства юстиции США, Кун Схорс из Университета Гента и Ханнес Мюллер из Барселонской экономической школы.

— Состав экспертов в течение всей Школы был постоянным. Как это обстоятельство отразилось на ее работе?

— Количество экспертов естественным образом уменьшилось — понятно, что на один-два дня, как это было в прошлые годы, к нам могло бы приехать больше людей. Но зато то, что эксперты оставались в школе в течение всей недели, дало кардинально иной эффект в общении и обсуждении проектов. Дело не ограничивалось формальными лекциями и формальными же оценками презентаций. Каждый участник получил возможность с каждым экспертом обсудить свой проект и от каждого из них получить конкретные рекомендации. Отдача от таких консультаций была очень большая. Участники презентовали свои проекты дважды — в первый день школы и в конце ее работы, и эксперты отмечали, насколько за неделю эти проекты содержательно менялись.

— А как сами участники реагировали на работы своих коллег?

— Из-за того, что школа была интернациональной, и участники общались друг с другом буквально с утра до ночи, они могли не просто познакомиться и поработать в командах, но и обсудить с разных культурных точек зрения то, чем они занимаются. Скажем, одна из наших участниц очень плотно изучает эффективность работы молочных фирм в Подмосковье, и она так увлеченно рассказывала о своем проекте, что практически вся школа «вникла» в эту тему. Одна из китайских участниц вызвала большой интерес тем, что рассказывала о хорошо знакомых в России проблемах, но, что называется, со своей китайской «колокольни». Причем она сама была рада узнать, что над подобными вещами работают и в России и что она может получить большие комментарии на свой проект.

— Насколько вообще тематика представленных проектов ограничивалась четырьмя «магистральными» направлениями, о которых было первоначально объявлено — бюрократией, образованием, банками и отраслевыми рынками?

— Как бы мы ни определяли основные направления, все равно проекты получились разноплановые. В этом году фокус был даже не на содержании работ — мы в больше степени сфокусировались на методах и инструментарии. Идея как раз и была в том, чтобы участники могли приложить этот инструментарий в самых разных областях исследований. Например, лекции по теории контрактов оказались интересны и тем, кто моделирует формальные взаимоотношения вузов и студентов, и тем, кто моделирует взаимоотношения губернаторов и центральной власти, и тем, кто рассматривает, как устроены трудовые соглашения в Китае.

— Как проходил отбор участников в школу?

— Все было устроено достаточно традиционным образом. У нас была широкая реклама, мы разместили информацию о себе не только на российских сайтах, но и на сайтах иностранных. Кроме того, нам очень помогли коллеги из Института Рональда Коуза, которые пустили информацию о школе по своим рассылкам. А процедура отбора была стандартной — нам присылали заявки с описанием проекта и мотивационные письма. Мы опасались, что требования к уровню владения английским языком окажутся критическими для аспирантов из региональных российских вузов — а они обычно составляют нашу основную аудиторию. И в общем-то, в этом году заявок к нам поступило меньше, чем в прошлом, хотя конкурс все равно был почти три человека на место. Но мы не жалеем, что пошли на такой шаг, потому что группа, которую мы собрали, оказалась существенно более сильной, чем в прошлые годы. Вероятно, уровень языковой подготовки является хорошим критерием «качества» студентов и аспирантов российских вузов. Мы решили, что и в будущем будем придерживаться этой линии отбора.

— Собравшимся наверняка было о чем поговорить между лекциями, дискуссиями и презентациями.

— Да, участники и с точки зрения social skills подобрались очень приятные. По вечерам Евгений Павлов из Белгорода и Рассел Питтман пели песни Beatles и Rolling Stones. Ханнес Мюллер пел испанские песни, да еще и аккомпанировал себе. Но эти музыкальные вечера были приятным дополнением к основному, а самое главное — это то, что эксперты реально работали с утра до вечера. Они были настолько открыты, что даже самые стеснительные участники не боялись показывать им свои презентации и обсуждать интересующие их проблемы. А ровно для этого такие школы и проводятся.

Отзывы других участников школы

Евгений Павлов, студент 3-го курса экономического факультета Белгородского университета:

— Когда я подавал заявку на участие в школе, рассчитывал познакомиться и пообщаться с людьми, которых мне в профессиональном плане очень не хватает в своем вузе — и мои ожидания оправдались. Конечно, я привез сюда свой проект, но, если быть до конца честным, я хотел не столько довести его до ума, сколько послушать лекции известных людей и набраться опыта для проведения следующих проектов. Я экономику воспринимаю даже не как науку, а как образ жизни, образ мышления, а потому хочется максимально рационально использовать имеющееся время и возможности, которые выпадают в жизни. Я сейчас не хочу сравнивать лекции экспертов, выделять те, что мне понравились больше или меньше, — каждый из них был по-своему интересен и очень приятен в общении. Они не смотрели на нас свысока, как, наверное, могли бы. Напротив, они были очень раскрепощены и открыты, даже больше, чем некоторые участники, и держались с нами на равных.

Ханнес Мюллер, профессор Барселонской экономической школы:

Ханнес Мюллер

— Что я ожидал увидеть здесь? Прежде всего, русское гостеприимство и дружелюбие и, конечно, интересных людей. Больше всего меня впечатлили студенты — своей увлеченностью исследованиями, мотивацией совершенствовать свою работу и устанавливать взаимосвязи между политическими и экономическими процессами, протекающими в России. Я сам приехал сюда, чтобы увидеть эти процессы своими глазами, поближе познакомиться с институтами, здесь функционирующими, и людьми, которые их исследуют. Безусловно, это также была возможность презентовать мое собственное исследование и получить отклик на него в столь широкой и разнообразной аудитории. Неверно думать, что российские экономисты неинтересны и неизвестны за пределами России. Российские ученые должны быть частью глобальной академической сети, и такие школы помогают академические связи укреплять.

Петр Спивановский, Европейский университет (Флоренция):

— Мне здесь понравилось. Было приятно увидеть столько энтузиазма со стороны участников. Я сейчас на втором курсе своей PhD-программы и, пожалуй, более «продвинут» в плане исследований, чем большинство участников школы, но было здорово встретить здесь столько двадцатилетних ребят, так увлеченных экономикой. Организация школы была на должном уровне, но главное, что организаторам, экспертам и участникам удалось создать здесь потрясающую рабочую атмосферу. Конечно, экономисты, выпускаемые российскими университетами, не так заметны на международной арене, как их американские и европейские коллеги, но на то есть объективные исторические причины. Советская экономическая наука была замкнута в себе, и последствия этого до сих пор ощущаются. Но включение в процесс международного обмена, приглашение в Россию иностранных профессоров, организация стажировок — все это постепенно сможет исправить ситуацию. Нужны университеты-лидеры на этом пути, и они, кажется, начинают появляться в России.

Рассел Питтман, департамент юстиции США, профессор Российской экономической школы:

Рассел Питтман

— Я могу показаться самым «официальным» из экспертов школы, но на самом деле ничего официального в моем участии в ней нет. Я профессиональный экономист и провел немало исследований, касающихся российской экономики, в частности в сфере электроэнергетики и железнодорожных сетей. А двадцать лет назад я работал с группой экспертов российского правительства над антимонопольным законодательством. Так что, как видите, мой интерес к России неслучаен. За годы работы я познакомился и с коллегами из Высшей школы экономики — Марией Юдкевич и Марией Семеновой. В этом году меня пригласили в две летние школы, и мне предстояло выбрать, на какую из них ехать. Но Джон Най, профессор Университета Джорджа Мейсона, который работал на RSSIA-2009, и мой друг Андрей Бремзен посоветовали мне приехать именно сюда, и я не разочаровался. Приятно провести свой отпуск в компании друзей, обсуждая экономику. Уровень проектов, представленных на обсуждение, варьировался, но в целом был очень высоким. А самым важным мне представляется тот факт, что участники много и плотно работали над своими проектами непосредственно во время школы. Вместо того, чтобы загорать или играть в волейбол, они искали новые данные и новые материалы для своих работ. Так что могу сказать, что я многое почерпнул для себя не только из лекций своих коллег-экспертов, но и от других участников школы.

 Видеозаписи с RSSIA-2010

Олег Серегин, Новостная служба портала ГУ-ВШЭ
Фото Никиты Бензорука