Правовое государство: чудо или необходимость?

23 ноября в Высшей школе экономики проходили VII Старовойтовские чтения, темой которых стала судьба правового государства в России.

Организаторами чтений, проводящихся в память об убитой в 1998 году Галине Старовойтовой, на сей раз выступили ГУ-ВШЭ, Институт Кеннана Международного научного центра Вудро Вильсона, Фонд «Либеральная миссия» и Фонд ИНДЕМ. Известным правозащитникам, общественным деятелям, юристам и журналистам предлагалось обсудить, почему спустя почти двадцать лет российская правовая система и правоприменительная практика все еще сохраняют многие черты советского общественно-правового уклада.

На конференции, по меткому выражению одного из ее участников, «соединились академические выступления и выступления гражданско-активистского плана». И те, и другие выступления, правда, не отмечались большим оптимизмом в оценке перспектив гражданского общества в России. Например, открывавший чтения глава Совета по правам человека при Президенте РФ Михаил Федотов говорил о том, что появление нового правового государства сродни чуду. Вице-президент Фонда «Либеральная миссия» Игорь Клямкин указывал на традиции и культуру правового общества в России, а вернее, на их отсутствие. Глава фонда «Музей Г.В.Старовойтовой» Ольга Старовойтова призналась, что не рассчитывает на серьезные подвижки в этом направлении при своей жизни, но призвала всех собравшихся оставаться оптимистами и «делать что должно». А профессор кафедры прикладной политологии ГУ-ВШЭ Эмиль Паин, анализируя факторы, влияющие на формирование правового государства, подчеркнул, что роль традиционной культуры при смене общественной системы преувеличивается, а при сохранении и удержании ее, наоборот, недооценивается.

Впрочем, возможно, России не так уж необходимо гражданское общество и правовое государство? В конце концов, на протяжении почти всей своей истории она обходилась и без них. Главный научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) Российской академии наук (РАН) Виктор Шейнис полагает, что в современном мире верность старым привычкам лишь поспособствует «дальнейшему скатыванию страны на периферию, где мы, конечно, будем не одни, но это слабое утешение». Качественный переход может произойти при выполнении трех главных критериев: наличии свободных СМИ, независимого суда и открытых выборов с непредопределенным исходом. Увы, по оценке Виктора Шейниса, по каждому из этих критериев «за последние десять лет мы существенно продвинулись в обратном направлении», а информационное поле, формирующее общественные настроения, захвачено «невежественными агрессивными людьми с готовым мнением». Правовым ценностям необходимо «совершить прорыв к массовому зрителю», и помочь в этом может интернет, возможности которого «мы еще слабо представляем».

Президент Фонда ИНДЕМ Георгий Сатаров в своем докладе остановился на удивительном несовпадении, а порой и противоречии формальных и неформальных норм и практик, существующих в России. «Отличие демократических стран с устоявшейся правовой системой от нашей страны состоит в следующем. У нас хорошие законы, которые обесцениваются неформальными нормами и практиками. У них законы по качеству хуже, чем у нас, но их недостатки компенсируются неформальными нормами и практиками. Так что базовым препятствием к «штатной» работе права являются не недостатки закона, а обстоятельства, лежащие вне формальной, институциональной сферы», — уверен глава Фонда ИНДЕМ.

Ключевую роль судей в становлении правоприменительной практики отметил главный редактор журнала «Франция» Михаил Гохман. «У нас нет судей, у нас «кивалы», — считает он. — Волей-неволей мы вспоминаем то, о чем говорила Галина Старовойтова, о необходимости люстрации. Сейчас мы имеем дело с советскими судьями и их учениками, вот они и судят так, как судят».

Но судейская проблема не является эксклюзивно российской, напомнил Сергей Магарил, преподаватель факультета социологии Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ). Продажные суды, находившиеся под контролем мафии, были огромной проблемой для США еще в начале 1930-х годов, однако ситуация там достаточно быстро изменилась. «Я бы тему сегодняшней дискуссии сформулировал по-другому: способно ли неправовое общество учредить правое государство? — уточнил Сергей Магарил. — В нашем обществе чрезвычайно низок уровень взаимного доверия, именно это является колоссальным препятствием для формирования структур гражданского общества, в том числе партий».

Многие участники круглого стола согласились с тем, что в российском обществе не сформировано единое представление о правовом государстве, да и само общество после «неоконченной революции» 1991 года стало не столько свободным, сколько атомизированным. Светлана Пистрякова (Российская академия государственной службы) и Андрей Фролов (Союз экологических общественных организаций) склонны винить в этом либеральную и неолиберальную пропаганду, в результате которой единственными общедоступными ценностями стали ценности потребления, а культура сотрудничества, согласия и соблюдения коллективных интересов рассматривается как атавизм советского прошлого.

К «личному сопротивлению неправовым действиям» призвал заместитель декана факультета журналистики Международного университета в Москве Александр Алтунян, полагающий, что «мы находимся на пике некоторой волны общественного неприятия сложившейся ситуации». А Борис Надеждин, предсказавший трансформацию в течение ближайшего президентского срока политической системы в «более современную и даже конкурентную» (такой путь, по его словам, всерьез отрабатывается Владиславом Сурковым), предложил до лучших времен просто «дожить».

Итог дискуссии подводил Эмиль Паин: «Нет простых решений, это бы нам сначала осознать. Я больше всего боюсь нового революционаризма. Под лозунгами построения правового государства могут прийти такие чумазые «правоведы», что не дай Боже... Импульсы появятся, и не с одной стороны. Думаю, что это будут множественные импульсы, и возможные варианты развития событий обязательно нужно изучать. Так что мы здесь сегодня собрались не напрасно: вода камень точит, а непонятное потихоньку становится понятным, если его действительно хотеть понять».

Олег Серегин, Новостная служба портала ГУ-ВШЭ
Фото Никиты Бензорука