Совершенные системы и «резиновые» комнаты

22 мая с открытой лекцией на тему «Как хорошие образовательные системы могут стать еще лучше?» в ГУ-ВШЭ выступил лорд Майкл Барбер — экс-советник премьер-министра Великобритании, ныне старший партнер консалтингового агентства «McKinsey & Company».

видеозапись лекции лорда Майкла Барбера (вступительное слово Ярослава Кузьминова и обсуждение по окончании лекции — на русском языке, лекция — на английском; русский текст доклада и слайды к нему)

---

Организаторами лекции выступили Комиссия по развитию образования Общественной палаты РФ, Российский общественный совет по развитию образования (РОСРО) и Институт развития образования ГУ-ВШЭ.

Как отметил, открывая семинар, ректор ГУ-ВШЭ Ярослав Кузьминов, «Майкл Барбер не нуждается в представлении»: к рекомендациям известного британского реформатора сегодня прислушиваются во многих странах мира. В Россию сэр Майкл приезжает не первый раз, и помимо прочего, в декабре прошлого года он начал читать лекции студентам факультета государственного и муниципального управления Вышки в качестве приглашенного профессора.

Лишним подтверждением огромного интереса к личности лектора стал состав аудитории — в субботу утром в Вышке собрались многие представители российского образовательного бомонда, в том числе директор департамента Минобрнауки РФ Игорь Реморенко, директор Центра образования «Царицыно» Ефим Рачевский, первый заместитель директора Федерального института развития образования Александр Лейбович.

Само совершенство

В основу лекции легли выводы, сделанные на круглом столе в Сингапуре в июле 2009 года. «Как сделать хорошие образовательные системы еще лучше?» — таким вопросом задались тогда министры образования нескольких стран (Сингапура, Австралии, Канады, Гонконга, Швеции и других), где эффективность этих систем уже достигла высокого уровня. Подобные семинары и встречи организовывались и в Северной Америке, и в странах ЕС.

С начала 1980-х годов проблема эффективности школьных систем исследовалась во всем мире, в итоге удалось определить, что помогает школам работать лучше: грамотное руководство, культура, ориентированная на высокие достижения, хорошее взаимодействие с родителями и прочее. Однако в 1990-х годах вопросом стало уже не «что», а «как».

«Наверное, многим из вас знаком доклад McKinsey, опубликованный в 2007 году?» — обратился сэр Майкл к слушателям на лекции в ВШЭ. В этом отчете была сделана попытка обозначить параметры, которые отличают идеальную модель школьной системы. К концу 2010-го года планируется выпустить новый доклад — о том, какие меры помогли создать лучшие модели. Для этого был изучен опыт тридцати стран мира, в числе которых Южная Корея, Сингапур, Словения, Эстония, Польша, Англия, Канада, ЮАР, Бразилия.

Майкл Барбер считает, что системе образования, которая сможет стать совершенной, необходимы три условия.

Первое — это соответствие международным стандартам, что включает изучение стандартов обучения в других странах, создание «прозрачной» базы данных по собственным школам и выявление причин отставания каждого ребенка. Так сейчас в США и в Австралии разрабатывают стандарты по математике и английскому языку с учетом мирового опыта.

Второе — зависимость качества системы от работающих в ней людей. Необходим тщательный отбор тех, кто может стать лучшими учителями, их отличная подготовка, непрерывное совершенствование навыков и знаний, привлечение лучших кадров для руководства школами.

Третий аспект касается структуры организации. Есть ли у школы эффективно работающий центральный орган? Обладает ли она способностью к изменениям? Имеет ли возможность контролировать свой бюджет? Все это является важной частью эффективной системы.

Одни чиновники в сфере образования, сравнивая параметры этой модели со своей, вздыхают с облегчением — «система работает плохо, но общество этого не замечает», другие принимают меры — как Германия (в 2000 году немецкая система образования оказалась в списке McKinsey на 21-м месте, и руководство страны попросило экспертов объяснить причины). А третьи не только смотрят на собственные результаты, но и вступают в диалог с другими странами. Некоторые, как Австралия или Швеция, сейчас участвуют в нем в большей степени, другие, как Франция, — в меньшей.

Зачем школе компьютер?

Особое внимание лектора было также уделено развитию информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) в образовании. «Двадцать лет назад компьютер занимал целую комнату, не было ни Интернета, ни sms, а теперь даже люди моего возраста умеют всем этим пользоваться», — заявил докладчик.

Однако огромные инвестиции в ИКТ мало что изменили в системе образования. Только 30% финских учителей используют цифровые средства коммуникации на уроках согласно отчету Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Многие из них просто не понимают, каким образом технологически инновации могут изменить школу — ведь в Финляндии и без того одна из лучших образовательных систем. Барьеры на пути перемен часто ставят и сами руководители: по словам эксперта McKinsey, это характерно и для России — такое ощущение у него сложилось после посещения Твери, где он выступал с мастер-классом накануне своей лекции в ГУ-ВШЭ.

По наблюдениям эксперта, во многих странах думают только о том, чтобы расставить компьютеры в аудиториях. Но для того, чтобы электронное образование стало частью системы, необходимо, чтобы сами люди способствовали ее продвижению.

В то же время есть много примеров успешного применения ИКТ: преподавание становится более индивидуализированным — это позволяет отстающим ученикам идти в ногу с остальными. Похвала мотивирует лучше, чем критика — компьютер запрограммирован так, чтобы ребенок, даже совершив ошибку, следующие три задания сделал правильно.

Технологии используются и для повышения эффективности работы самих учителей и директоров школ, лучшего управления знаниями, для того, чтобы обеспечить получение образования детьми с ограниченными физическими возможностями или живущими в отдаленных регионах.

Учитель из «резиновой» комнаты

Фактор, который приобретает все большее значение для лучших образовательных систем — привлечение к преподаванию и руководству учебными заведениями талантливых людей. В последние 15–20 лет с этим возникают сложности, обусловленные многими факторами: так, если в XX веке педагогами чаще становились женщины, сейчас у них появилось больше возможностей делать карьеру в других областях.

Что влияет на выбор профессии педагога? Зарплата важна, но, по мнению Майкла Барбера, это не самое главное. Для молодых людей важен общественный статус, карьерные перспективы, условия работы. Большую роль играет наличие обратной связи с руководством и коллегами, хотя, согласно исследованиям ОЭСР, получить ее учителям доводится редко. В Великобритании для этого была разработана система «5Е» (Engage, Explore, Explain, Elaborate, Evaluate), представляющая образцы хорошего преподавания и включающая описание критериев определения качества. Система предполагает совместную исследовательскую деятельность и профессиональное развитие учителей.

Аналогичные подходы есть и в других странах. Так, в Шанхае (Китай) все учителя должны посещать в качестве наблюдателей как минимум восемь уроков своих коллег каждую четверть. В Японии учителя работают в командах, анализируя и разрабатывая уроки-образцы. В Бостоне (США), расписание учителей составлено так, чтобы у них оставалось время для совместного планирования.

В Сингапуре для оценки работы учителей создана система компенсаций. На ее первом этапе определяются ожидаемые компетенции, затем педагоги оцениваются согласно «Руководству по распределению по уровням», для них вводятся соответствующие поощрения в зарплате; те, чей уровень не соответствует требованиям, уходят.

Не везде такая система работает — так, в Нью-Йорке плохих учителей увольняют редко. Из-за давления профсоюзов руководству оказывается проще платить таким педагогам, но не допускать их к преподаванию: есть даже так называемые «резиновые комнаты» — где те просто проводят оплаченное время. В Вашингтоне учителю предлагается выбор: заключить традиционный контракт или новый — не гарантирующий сохранения должности в случае несоответствия критериям оценки наблюдателей, но дающий право получить бонус в случае положительных отзывов.

Эффективность системы оценки, как и работа школы в целом, зависит от уровня компетентности ее директора. Британскими исследователями было установлено: часто единственной причиной, по которой люди уходят из школ, является плохое руководство. Подготовка должна осуществляться на местах — к примеру, в Великобритании директора в первые три года работы поддерживает наставник, а во многих регионах Австралии есть «академии лидеров».

Рост качества образования за счет лучшей подготовки управленцев можно было бы обеспечить уже за 3-5 лет — но очень немногие страны пытаются совершенствовать свои системы подбора руководящих кадров для школ. По мнению Майкла Барбера, за последние 30 лет прогресс образовательных систем, за исключением Южной Кореи и Польши, вызывает разочарование, но есть надежда, что улучшение качества взаимодействия на глобальном уровне будет способствовать продвижению в этой области.

«Островки эффективности»

Как выяснилось в ходе дискуссии после лекции, применение многих инструментов улучшения образовательной системы в России имеет свою специфику. Так, создавая «прозрачный» отчет о своем учреждении, руководители пытаются не раскрыть информацию, а еще больше ее запутать. Внедрение ИКТ-технологий будет тормозиться до тех пор, пока школы будут имитировать наличие электронных журналов, сохраняя их бумажные версии.

И вряд ли удастся привлечь в школы талантливых молодых людей, пока средняя зарплата учителя в 2–3 раза меньше, чем в сопоставимых сферах труда. Более того, как заявил Ярослав Кузьминов, сейчас у нас «для плохих педагогов нужны не «резиновые комнаты», а целые спортзалы». В последние десятилетия абитуриенты чаще всего выбирают педагогические вузы по принципу «куда легче поступить», и теперь основу преподавательского корпуса в России, как и в других странах бывшего СССР, составляют самые слабые выпускники.

Впрочем, по утверждению директора Департамента государственной политики в образовании Минобрнауки России Игоря Реморенко, некоторые «островки эффективности» у нас есть. Так, по итогам мониторинга комплексных проектов модернизации образования, за последний год кадровый состав обновился в школах на 10%. Если три года назад среди педагогов был лишь 1% новых учителей, то в 2009 году — уже каждый десятый. Как заметил сам лорд Барбер, отвечая на вопрос, где взять 10 тысяч лидеров, чтобы сделать систему образования конкурентоспособной, «среди моих студентов в Высшей школе экономики много талантливых людей — надеюсь, они войдут в это число».

Как считает начальник отдела развития Московской высшей школы социальных и экономических наук Елена Ленская, в 1990-е годы возглавлявшая управление международного сотрудничества Минобразования России, исследования на уровне системы должны быть подкреплены исследованиями «снизу». Если тысяча лучших российских учителей хотя бы год поработает в зарубежных школах, возможно, их опыт окажется более ценен, чем любые описания в международных отчетах.

Подводя итоги дискуссии, Ярослав Кузьминов как сопредседатель РОСРО пообещал поставить перед коллегами вопрос о проведении сессии, посвященной эффективности ИКТ в образовании, а как председатель профильной комиссии Общественной палаты — выступить с инициативой о проведении слушаний по новым механизмам аттестации и кадрового отбора в образовании. Со следующего года, по словам Игоря Реморенко, будет осуществлен переход к новой аттестации кадров — она будет проводиться раз в пять лет по определенным методикам; Институт содержания образования ГУ-ВШЭ разрабатывает рекомендации по их внедрению.

В завершение обсуждения ректор ГУ-ВШЭ выразил намерение поддержать в правительстве также и инициативу о стажировках для учителей. По словам Ярослава Кузьминова, «это могло бы стать тем маленьким реактивом, который изменит взгляды на жизнь в обществе».

Мария Салтыкова, специально для Новостной службы портала ГУ-ВШЭ
Фото Полины Фроловой

видеозапись лекции лорда Майкла Барбера (вступительное слово Ярослава Кузьминова и обсуждение по окончании лекции — на русском языке, лекция — на английском)

Доклад (на русском языке)

 

Презентация к докладу